Проторчал в игре я несколько часов, но за это время мои сослуживцы так и не вернулись, хотя приближалось время ужина, обед я успешно пропустил, находясь в медицинском отсеке. Дальше я уже просто не знал, чем заняться, просто так лежать тоже не хотелось, так что я пошёл снова потеть, точнее переместился в тренажёрный зал.

Созданный план тренировок одним из инструкторов очень хорошо помогал, ведь по большей части мои мышцы были развиты благодаря ему. Так что — беговая дорожка с тренировкой бега в разных режимах с утяжелителями по пять килограмм на каждую ногу, потом почти одна тысяча приседаний, потом уже упражнения на остальные группы мышц, только уже общеразвивающие. В общем, ударные тренировки, очень тяжело было заниматься, но зато был виден результат!

Спустя ещё один час моя группа вернулась. Все они были в каком-то подавленном состоянии, выжаты, словно лимон. А я не пошёл их встречать, смысла в этом не видел, многие настроены против меня, а показывать свою слабость, показывать, что я им рад, что не является правдой, я не хочу.

Все разбрелись в основном по своим комнатам, пару человек забрели в комнату досуга, решили побренчать на акустических музыкальных инструментах, ещё пара человек решила поболтать в холе. Никто в тренажерный зал так и не зашёл, хотя видели, что я там занимался. Возможно, в обиде на меня, что пришлось так долго проторчать у следователей, но тут моей вины нет.

Когда я уже уходил из тренажёрного зала, я пересекся со Стрелком, который выглядел невероятно подавленным, а глаза были наполнены каким-то страхом. Он на меня посмотрел так, словно хотел не то что прикончить, он хотел живьём с меня кожу сорвать из-за всего прошедшего. В общем… Где-то в его мозгу формировалось какое-то безумие, что постепенно разъедало его разум. И это будет ещё одной проблемой, если это произойдёт… Надо будет доложить на счёт этого, чтобы он обследовался у психологов.

— Здоров? — попался мне на встречу такой же усталый Лаки, как и все остальные.

— А я смотрю вы все не особо, — слегка нахмурился я. — У вас у всех был допрос с пристрастием?

— Типа того, — мелко кивнул Лаки. — Зато есть хорошая новость.

— Какая?

— Через месяц нас отправляют в отпуск на месяц.

— Твою ж… — аж зажмурился я, представляя насколько у меня будет чудесный «отпуск», когда я вернусь домой.

— Что не так?

— Родственники… — тяжело сказал я, после чего стал выглядеть также, как и остальные, то есть хмурым и несколько подавленным.

Для многих эта новость была бы радостной, но для меня не особо. Меня дома буде ждать очень душевный приём. Только душевный в данном случае от слова «душить». Надо будет готовиться к худшему…

Глава 22

Прошло уже три недели разбирательств по поводу моих простреленных ног и дезертира среди нас. Как позже выяснилось, выявили ещё с десяток курсантов, которые так или иначе были связаны с моим троюродным братом. Что с ними стало, нам так и не сообщили, но, что меня порадовало, среди моего взвода предателей не было, хоть большая часть моих сослуживцев на меня косо смотрела.

Сотрясали на самом деле всю академию, много сопровождающих со старших курсов получили по шапке за то, что недосмотрели за теми придурками, что каким-то образом связались с моим кровным родственником. А вот с персоналом тут вообще беда… Таких движений работников не было, наверное, никогда! Больше двух тысяч уволенных, из них около трёх сотен загремели в тюрьму, а десять из этих трёх сотен вообще попали на планету-тюрьму! А там, поговаривают, сущий ад! Жить можно на той планете, но есть ряд определённых условий.

Над планетой висит одна единственная орбитальная станция, пушки которой направлены на саму планету, как и вбитые данные в системы навигации ракет. На саму планету никогда не приземляются космические корабли и транспортники, заключённых туда посылают с помощью десантных капсул, причём партиями, чтобы меньше ресурса расходовать.

Сама же планета была крайне хреновой для проживания. Тут следует начать с постоянных землетрясений, которые создаются специальным устройством, которое скрыто достаточно глубоко под землей. Минимум пять баллов, не редкость и восемь баллов. Из-за этого строить какие-то поселения сущий ад, они просто долго не стоят на месте. Второе, что не давало развивать поселения, просто гигантские животные! Мало того, что их шкуру даже со стандартного армейского автомата или пулемёта не возьмешь, так ещё они бродят стадами и крайне агрессивны, если попытаешься хоть какой-то вред им нанести. А ещё они ненавидят постройки, видимо, тут уже генетики постарались. Про обилие хищников и говорить не стоит, там это один из самых острых вопросов выживания. И последнее, но не менее важное — температурные условия. Ночью кровь в жилах стынет, и вода замерзает, а днём — дикие испарения и невыносимая жара. Жить в таких условиях можно, но крайне сложно. В основном вся планетарная живность и заключенные стараются обитать в так называемом планетарном терминаторе — области рассвета и заката, где самые приемлемые температуры для проживания, либо в пещерах, где можно попытаться создать себе условия. Если тебя не сожрёт какая-нибудь живность, либо если свод пещеры на тебя не рухнет.

Сбежать за сто пятьдесят лет существования мира-тюрьмы ещё никому не удалось, это просто невозможно. Учёных туда специально не отправляют, а только самых провинившихся и жестоких, иногда бывают исключения. У обитателей, проще говоря, просто никогда не хватит мозгов что-то соорудить, чтобы свалить с той планеты.

Сажают, естественно, туда на пожизненное, даже если огромные деньги, соизмеримые с казной клана, заплатить Совету Галактики, чтобы кого-то оттуда вытащить, то никто и пальцем не шевельнёт. Слишком рискованно, несмотря на все факторы. Даже шанс в одну миллиардную от процента если есть, что транспортник будет захвачен, то туда никто не сунется. Ну и есть ещё одна особенность — обычно под конец разбирательств, кого именно надо вытащить, этот человек оказывается мёртв, смертность на той планете огромная.

Что же касается обещаний руководства, то у нас были в основном лекции, лекции и ещё раз лекции, иногда разбавленные занятиями по физической подготовке. Так же были практические занятия, но не по боевой подготовке, а, к примеру, по системам прицеливания, по радиоустройствам, по теории квантовой передачи данных, по подсознательной синхронизации… В общем жуть-жутью, которая многим просто была непонятна.

По тактической подготовке тоже были занятия с задачками на остроту ума. Современные технологии позволяют отыгрывать не только лично каждую операцию, но и смоделировать её. Один раз нам дали в программе каждому отделение, наша задача была грамотно расставить все приоритеты, задачи, что кому делать и дальше просто наблюдать за действиями сил, которыми мы уже не управляем. В настоящих боевых действиях управление часто теряется из-за потери линий связи, так что приходится надеяться на разумность подчинённых и преданных сил.

Мне достались бойцы с крайне хреновыми показателями меткости, но умеющие хорошо маскироваться, задача у них была довольно простой — организовать засаду колонне техники, уничтожить весь охраняющий её личный состав. Я всё сделал максимально просто. У каждого бойца по определению есть две гранаты, есть какие-то мелкие приспособления и хоть какая-то смекалка. «Носок, граната, смола», — простой рецепт, который позволил остановить всю колонну, а потом просто шквальным неприцельным огнём избавиться от её охранников, численностью равным взводу. Задачки для нас сейчас были не самые трудные, но всё же многие их заваливали. У меня, например, критерий на оценку отлично был таков: погибших — ноль, раненных — не более двух, задача выполнена, противник повержен. Вот у меня и вышло, что раненых было всего двое, только один оказался тяжёлый — осколок выбил глаз, пройдя через защитный слой как через масло.

Но все эти практические занятия в учебных классах никогда не сравнятся с реальной практикой, когда ты бегаешь лично по полю боя, командуешь хоть и мелким, но подразделением живых людей… Этот играющий адреналин в твоей крови, эти эмоции, вечное напряжение, натянутые нервы… Я, видимо, уже никогда не стану прежним, уже немного проникся этой военной романтикой, хотя она мне не особо нравится.